«Московская правда».
В ритмах летящего времени.
Наталия Балашова.

Театр «У Никитских ворот» по праву можно назвать авторским театром Марка Розовского. Он там един во всех лицах: худрук, драматург, режиссер, композитор, исполнитель, сценограф, поэт – одним словом, как говаривали в старину, «Бог, царь и воинский начальник». Разумеется, это не значит, что репертуар театра состоит из одних его пьес и только он ставит и оформляет все спектакли. Просто, если нужно, он может и умеет совмещать в себе множество театральных профессий. Он сам – театр. Вполне самодостаточный. Потому, когда по Москве пошел слушок, что режиссер Аркадий Кац перешел из Вахтанговского театра в труппу М.Розовского, в это не сразу поверилось. А.Кац – режиссер с именем, яркой индивидуальности, а, как известно, «два медведя в одной берлоге»... Правда, Кац уже ставил «У Никитских ворот» однажды спектакль – «Игру в джин» Д.Кобурна, но то была пьеса всего на двух актеров, и минуло с тех пор восемь лет.

Для дебюта в новом коллективе А.Кац взял «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского, воскресив первоначальное название комедии «Дневник, или На всякого мудреца довольно простоты». Акцентируя слово «дневник», режиссер тем самым подчеркивает, что главным для него являются эти «записки подлеца, им самим написанные», как характеризует сам себя главный герой Глумов. Казалось бы, из века XIX, когда была написана эта пьеса, мы перешли уже в XXI, а карьеризм, лицемерие, подличанье, хамелеонство, неутолимая жажда наживы все так же неистребимо живучи в человеческом обществе, определяя характеры и поступки людей. Зато изменились ритмы жизни: время летит, не позволяя расслабиться, пускаться в глубокие раздумья, предаваться чувствам. Стремительное время требует быстрых решений и активных действий. Чуть замешкался – сметут с дороги.

Этим стремительным полетом времени пронизана вся атмосфера спектакля А.Каца. С первой минуты ритм задает Глумов Александра Масалова. Его Егор Дмитриевич уже не мальчик, за плечами немалый отрезок жизни, явно прожитой зря. В заветном дневнике давно сформулировано жизненное кредо. Пора действовать, действовать/действовать! Герой Масалова не писаный красавчик, но как умен, хитер, ловок, наделен актерским даром! Как лихо разыграл дядюшку Мамаева (Александр Лукаш), прикинувшись «казанской сиротой». А дядюшке только того и нужно: соловьем разливается перед благодарным слушателем, упиваясь собственным красноречием. С напыщенным индюком Крутицким (Виктор Щербаков) у Глумова другая маска: сдержанно-почтителен, вкрадчив, держит дистанцию, лесть подбрасывает вскользь, как нечто само собой разумеющееся. И чем больше распаляется старик, тем угодливей склоняет выю Глумов, только холодный колючий взгляд выражает все его презрение к вельможному недоумку. Зато с милейшей тетушкой Мамаевой, в самом расцвете бальзаковского возраста (Галина Борисова), Егор Дмитриевич позволяет себе порезвиться от души. Кажется, они и впрямь очень бы подошли друг Другу, да только у тетушки в наличности супруг, а у Глумова на примете невеста с приданым – кукольная Машенька (Наталья Троицкая), влюбленная в легкомысленного гусара Курчаева (Денис Семенов). Однако же и за Глумова готова выйти, если на то будет воля тетушки Турусиной (Райна Праудина). Странные порядки в доме Турусиной: в молодые годы тетушка, похоже, немало грешила, вот теперь и спасается, привечая у себя всяких «странных» да «убогих» людишек. Из ума она, вроде бы не выжила, да и на вид еще не старуха, с остатками былой красоты, но ведет себя непростительно легкомысленно: решения принимает по подсказке разухабистой бабенки Манефы (Наталья Драйчик), которую почитает за «святую», Машеньку готова отдать за первого встречного.

Да, в странноватом окружении приходится делать карьеру Егору Дмитриевичу. Со стороны посмотреть – паноптикум. Вот еще один экземпляр – Городулин (Юрий Голубцов). Вездесущ, всеведущ, балаболка отменная, кажется, вовсе «без царя в голове», но всем нужен, всем полезен, без него ни одна общественная акция не состоится, ему и спич произносить, и первый тост провозглашать. (Удивительная схожесть кое с кем из нынешних наших думских мудрецов – много шума из ничего, словесный понос.) Глумов и Городулин просто созданы друг для друга. Недаром от Городулина в финале будет исходить предложение вернуть временно отставленного Глумова в лоно «семьи». Он нужен им, они – ему. Какой же «семейный портрет» без Глумова?

Аркадий Кац – мастер работы с актерами. В его спектаклях каждая даже самая крохотная роль доводится до филигранной отточенности. Всего несколько фраз у двух лакеев – Григория (Анатолий Зарембовский) в доме Турусиной и Семена (Марк Высоцкий) у Крутицкого. Но какие это фигуры! Григорий – олицетворение лакейской спеси, Семен – энтузиазм и ревностное служение «великому», по его понятиям, человеку. А «верная Личарда» своего амбициозного сыночка госпожа Глумова (Маргарита Рассказова)? Наизнанку вывернется, но приказания своего Егорушки исполнит в точности. На то она и мать. И продажный щелкопер Голутвин (Игорь Балалаев), готовый что угодно написать про кого угодно, лишь бы заплатили, тоже личность узнаваемая, в наши дни тип весьма распространенный.

Стремительные ритмы, да и сама сцена театра «У Никитских ворот» диктуют сценографу условия оформления спектакля. Ксения Шимановская, главный художник театра, создала очень изящный интерьер, в котором, лишь поменяв расположение мебели, комната Глумова превращается в гостиную Мамаевых, а кабинет Крутицкого в апартаменты Турусиной. Это легко, изящно, артистично, подтанцовывая и как бы играючи, делают на наших глазах двое молодых актеров, названных в программке «От театра» – Дмитрий Королев и Валентин Середа. Смотреть на них одно– удовольствие. В этом бесспорная заслуга балетмейстера Виктора Генриха, сумевшего очень органично вплести в ткань спектакля танцевальные фрагменты.

Давно зная Аркадия Каца (чуть ли не с первых его спектаклей еще по Ижевску, а потом – в Рижском театре русской драмы, где, между прочим, он тоже ставил «Мудреца», прогремевшего на всю страну), я, признаюсь, с долей опасений шла на эту его премьеру. И увидела снова молодого, озорного, азартного Каца, влюбленного в театр, в артистов, в пьесу, которую он ставит, в своих будущих зрителей, которые придут ее смотреть. Очень правильный выбор сделал Марк Розовский, пригласив к себе Аркадия Каца. По-моему, у них одна группа крови и они нужны друг другу.